Клим Чугункин, 48 - 20 декабря 2012 14:17

- Я продался, - сказал мистер Бамбл, развивая все ту же мысль, - за
[B]полдюжины чайных ложек, щипцы для сахара, молочник и в придачу небольшое
количество подержанной мебели и двадцать фунтов наличными[/B]. Я продешевил.
Дешево, чертовски дешево!
- Дешево! - раздался над самым ухом мистера Бамбла пронзительный голос.
- За тебя сколько ни дай, все равно будет дорого: всевышнему известно, что
уж я-то немало за тебя заплатила!
Мистер Бамбл повернулся и увидел лицо своей привлекательной супруги,
которая, не вполне уразумев те несколько слов, какие она подслушала из его
жалобы, рискнула тем не менее сделать вышеупомянутое замечание.
- Миссис Бамбл, сударыня! - сказал мистер Бамбл с сентиментальной
строгостью.
- Ну что? - крикнула леди.
- [B]Будьте любезны посмотреть на меня[/B], - произнес мистер Бамбл, устремив
на нее взор. ("Если она выдержит такой взгляд, - сказал самому себе мистер
Бамбл, - значит, она может выдержать что угодно. Не помню случая, чтобы этот
взгляд не подействовал на бедняков. Если он не подействует на нее, значит я
потерял свою власть").
Может быть, для усмирения бедняков достаточно было лишь немного
[B]выпучить глаза[/B], потому что они сидели на легкой пище и находились не в очень
блестящем состоянии, или же бывшая миссис Корни была совершенно [B]непроницаема
для орлиных взглядов[/B] - зависит от точки зрения. Во всяком случае,
надзирательница отнюдь не была сокрушена грозным видом мистера Бамбла, но,
напротив, отнеслась к нему с великим презрением и даже разразилась хохотом,
который казался вовсе не притворным.
Когда мистер Бамбл услышал эти весьма неожиданные звуки, на лице его
отразилось сначала недоверие, а затем изумление. После этого он впал в
прежнее состояние и очнулся не раньше, чем внимание его было вновь
привлечено голосом подруги его жизни.
- Ты весь день намерен сидеть здесь и храпеть? - осведомилась миссис
Бамбл.
- Я намерен сидеть здесь столько, сколько найду нужным, сударыня, -
отвечал мистер Бамбл. - И хотя я не храпел, но, если мне вздумается, буду
храпеть, зевать, чихать, смеяться или плакать. Это мое право.
- Твое право! - с неизъяснимым презрением ухмыльнулась миссис Бамбл.
[B]- Да, я произнес это слово, сударыня, - сказал мистер Бамбл. - Право
мужчины - повелевать[/B]!
- [B]А какие же права у женщины, скажи во имя господа бога? - вскричала
бывшая супруга усопшего мистера Корни.
- Повиноваться, сударыня[/B]! - загремел мистер Бамбл. - Следовало бы
вашему злосчастному покойному супругу обучить вас этому, тогда, быть может,
он бы и по сей день был жив. Хотел бы я, чтобы он был жив, бедняга!
Миссис Бамбл, сразу угадав, ч[B]то решительный момент настал и удар,
нанесенный той или другой стороной, должен окончательно и бесповоротно
утвердить главенство в семье[/B], едва успела выслушать это упоминание об
усопшем, как уже рухнула в кресло и, завопив, что мистер Бамбл -
бессердечная скотина, разразилась истерическими слезами.
Но слезам не проникнуть было в душу мистера Бамбла: сердце у него было
непромокаемое. Подобно тому как касторовые шляпы, которые можно стирать,
делаются только лучше от дождя, так и его нервы стали более крепкими и
упругими благодаря потоку слез, каковые, являясь признаком слабости и в силу
этого молчаливым признанием его могущества, были приятны ему и воодушевляли
его. С большим удовлетворением он взирал на свою любезную супругу и
поощрительным тоном просил ее хорошенько выплакаться, так как, по мнению
врачей, это упражнение весьма полезно для здоровья.
- [B]Слезы очищают легкие, умывают лицо, укрепляют Зрение и успокаивают
нервы,[/B] - сказал мистер Бамбл. - Так плачь же хорошенько.
Сделав это шутливое замечание, мистер Бамбл снял с гвоздя шляпу и,
надев ее довольно лихо набекрень, - как человек, сознающий, что он должным
образом утвердил свое превосходство, - засунул руки в карманы и направился к
двери, всем видом своим выражая полное удовлетворение и игривое расположение
духа.
[B]А бывшая миссис Корни прибегла к слезам, потому что это менее
утомительно, чем кулачная расправа, но она была вполне подготовлена к тому,
чтобы испробовать и последний способ воздействия, в чем не замедлил
убедиться мистер Бамбл.[/B]
Первым доказательством этого факта, дошедшим до его сознания, был
какой-то глухой звук, а затем его шляпа немедленно отлетела в другой конец
комнаты. Когда эта предварительная мера обнажила его голову, [B]опытная леди,
крепко обхватив его одной рукой за шею, другой осыпала его голову градом
ударов (наносимых с удивительной силой и ловкостью). Покончив с этим, она
слегка видоизменила свои приемы, принявшись царапать ему лицо и таскать за
волосы; когда же он, по ее мнению, получил должное возмездие за оскорбление,[/B]
она толкнула его к стулу, который, по счастью, стоял как раз в надлежащем
месте, и [B]предложила ему еще раз заикнуться о своем праве, если у него хватит
смелости.[/B]
- Вставай! - повелительным тоном сказала миссис Бамбл. - И убирайся
вон, если не желаешь, чтобы я совершила какой-нибудь отчаянный поступок!
Мистер Бамбл с горестным видом встал, недоумевая, какой бы это мог быть
отчаянный поступок. Подняв свою шляпу, он направился к двери.
[B]- Ты уходишь? - спросила миссис Бамбл.
- Разумеется, дорогая моя, разумеется, - отвечал мистер Бамбл,
устремившись к двери. - Я не хотел... я ухожу, дорогая моя! Ты так
порывиста, что, право же, я...[/B]