Клим Чугункин, 48 - 11 февраля 2014 20:28

Баронесса, всегда окруженная роем
посторонних и домашних почитателей ее ума, красоты и богатства, допустила
самолюбие, тщеславие и любовь к господству возобладать над ней. В душе ее
засели эти страсти, так что все, имевшее честь принадлежать ей и находиться
в зависимом к ней отношении, кряхтело под бременем их. [B]Во цвете ее молодости
ей неизвестно было, что такое любовь.[/B] Если последняя находила иногда путь к
ее сердцу, то это было под личиною лести; узнав обман, Амалия так сердито
выпроваживала от себя амура, что он в другой раз не смел к ней показаться.
[B]Теперь же, когда ей стукнуло за сорок лет, его самого обольщениями нельзя
было приманить к ее ногам.[/B] Властолюбие сделалось единственною потребностью
ее души. Но действовать волею своею на тесный круг семейства, приближенных и
крестьян своих казалось ей недостаточно; дышать в воздухе этой ограниченной
сферы было для нее тяжело. [B]Ей помечталось, что она имеет столько
глубокомыслия и проницательности, столько знания людей и обстоятельств,
такое сильное влияние на соотечественников, что может управлять ходом
политических дел Лифляндии[/B]. "Кто не умеет поставить себя выше своего звания
и состояния, тот недостоин пользоваться ни тем, ни другим", - повторяла она
за королевою Христиной, которую во многом взяла себе в образец, как увидим
после. [B]Следуя этому правилу, решилась она показать чудесное явление, именно
- женщину-дипломатку[/B], и занять, во что бы то ни стало, порядочную страницу в
истории XVIII столетия.