zas, 38 - 15 марта 2010 16:13

Норма и извращение: границы дозволенного

Когда-то, в христианской традиции, поза «наездница», практикуемая парой, представлялась высшей степенью испорченности и считалась извращением: извращением данного свыше закона, что мужчина глава и что он всегда должен быть сверху. Но, согласитесь, насколько скучна бы была интимная жизнь, если бы в ней было место только для миссионерской позиции. Наша сегодняшняя тема напрямую связана с представлениями большинства о приличном и дозволенном.

Для начала хотелось бы ограничить поле рассуждения: мы не будем говорить сейчас о всевозможных -филиях, которые в основе своей опасны и связаны с какой-либо психической патологией (зоофилия, некрофилия, педофилия и т.п.). Так же мы исключим из нашего обсуждения гомосексуализм, который по своей сути является осознанным выбором и, именно в связи с этой своей сущностью - не подвергается обсуждению. Наш разговор пойдёт о некоторых альковных предпочтениях, о которых, с одной стороны, не принято распространяться, и которые, с другой стороны, позволяют сложиться по-настоящему гармоничной паре или разводят в стороны неподходящих друг другу людей.

Как-то ночью, в моей квартире раздался звонок. В дверь. Звонили настойчиво и оправданная попытка притвориться, что меня нет дома, не сработала. На пороге в слезах стояла моя школьная подруга Кира. Мы с ней жили в соседних подъездах и не смотря на разницу в образе жизни остались близки и после школы. Киру с детства готовили к роли образцовой жены. Она училась в музыкальной школе, осваивала бабушкины секреты выпечки пирожков, после школы поступила на филфак, который закончила с отличием и... ждала того, кого сможет осчастливить. И вот недавно наш герой нашелся. Он был красивым и статным, из хорошей семьи, с наследуемым семейным бизнесом. Идеальная пара для идеальной женщины. В последний раз, когда я видела Киру она была на седьмом небе от счастья и я не видела причин для столь резкой перемены настроения.

Обняв и кое-как успокоив подругу, я усадила её за стол, поставила дежурную бутылку бэлиса, коробку салфеток и села слушать, а что ещё можно сделать в подобной ситуации? Кира, всхлипывая, рассказала свою историю. А дело было вот в чём: Кирин избранник, во всех смыслах прекрасный молодой человек, когда дело дошло до секса, оказался со странностями. Сначала это было не заметно. Ну, кто будет удивляться и возражать, когда твой любимый хочет тебя буквально всюду: в театре, в ресторане, в задней комнате у родителей на даче, в подъезде, наконец? До того как они начали жить вместе, эта его особенность казалась не значительной. Тяга русских к экстриму давно известна... Однако выяснилось, что наш мальчик испытывает полноценное возбуждение только когда есть шанс, что их сейчас застукают. А спальня в любовном гнёздышке - ни что иное, а место для сна.

Как мне было объяснить домашней девушке Кире, что, в принципе, в этом нет ничего предосудительного, в конце-концов у каждого мужчины может быть своё маленькое ку-ку. Но дело в том, что Кирюша была не так воспитана и его «особенность» представлялась ей извращением и заставляла страдать, потому как при всей своей любви к нему, она не чувствовала себя свободной в условиях столь ему импонирующих. Вот так, на моих глазах, была разрушена самая красивая пара и родители долго удивлялись, что же послужило причиной разрыва столь идеальных отношений...

Уложив Киру спать на диване и услышав её мерное сопение я ещё долго не могла заснуть. Я вспомнила историю, которую мне недавно рассказала наша общая подруга Лиза. Лиза вышла замуж пять лет назад. Теперь у неё был чудесный полуторагодовалый малыш, дом - полная чаша и она была абсолютно счастлива. Это было видно не вооруженным глазом, да и она не стеснялась об этом говорить.

Как-то я приехала к ним с мужем на дачу. Это были чудесные выходные в отличной компании: всё-таки приятно смотреть на счастливых людей. Они были не по-слащавому нежными друг к другу. Вечером мы сидели на веранде, пили вино, слушали музыку, болтали и ближе к полуночи ребята предложили мне заняться сексом втроём. Нельзя сказать, что я не удивилась, их трогательная нежность друг к другу в моём представлении не совмещалась со столь смелыми, на мой вкус, экспериментами, но их предложение было столь невинно простым, что у меня не закралась мысль об извращении. Это было сексуальное предпочтение, разделяемое обоими. Я отказалась и мой отказ не вызвал неловкости, они уважали мой выбор и не стали настаивать. Мы проболтали после этого ещё часа два и мирно разошлись спать.

• 
• 
•